Юность. Музыка. Футбол
Русский шакал, хотя и несколько отличался от африканского внешне, без сомнения
являлся не менее ценной добычей. Искусно выпотрошив тушку, Карамбу положил
трофей в мешок и продолжил ночной моцион под одобрительное уханье духов.
– И народ, разрешивший пришельцам сегодня топтать его землю, завтра может и
вовсе исчезнуть! – подхватил Ойойой.
– Вот вам подвезло, пацаны! – оживился Квакер. – Аж завидно. Вы доклады-то
тезисов прочитайте. Завтра в Питере на секторе пацанам про толерантность
расскажите, а то многие же и не в курсе – че за фигня…
За окном среднерусские мартовские пейзажи заливало вечернее солнце. Поблуждав
взглядом среди позолоченных голых крон, он скользнул по покрытому снегом полю,
пробежался по фасадам деревянных домов, проскакал по конькам их крыш, и,
скатившись с одной из них, увяз в придорожном кустарнике. Обратно запрыгнув в
поезд, он мысленно проник в вагон-ресторан, где два его кореша, Быдло и Ойойой,
вовсю уже звякали да брякали рюмками-бутылками. Молнией вылетел оттуда, с
облегчением выдохнув, и, шагнув через устланный остатками «разогрева» стол
своего купе, усадил свой взгляд на место напротив. Место было не занято.