Юность. Музыка. Футбол

– Друг, чтобы все прояснить: ты хоть раз блевал на мента? – это снова был Ойойой.

Уж больше года минуло, когда морозным субботним мартовским утром две жительницы деревни Красные Удцы (Тверской губернии) – Авдотья Кулакова и Ефросинья Босова, собирая хворост в кустах, растущих вдоль Октябрьской железной дороги, наткнулись на нечто совершенно удивительное и досель небывалое в этих весьма богатых живностью краях. Сперва их внимание привлек звук, похожий в равной мере как на человеческий стон, так и на звериный рев. Услышав его, женщины замерли и переглянулись. Вой доносился спереди метрах в тридцати, а кто, да что – за ветвями не видно. Вдруг под кустом, хранившем тайну неясного существа, возникло какое-то шевеление, треснули одна или несколько веток, а в просвете у самой земли показалась на миг голова, но тут же пропала. От неожиданности женщины отскочили назад, при этом Ефросинья споткнулась о санки с хворостом и села в сугроб. И тотчас воскликнула:

И понеслась…

Ботаник стоял посреди незнакомой комнаты, аскетическое убранство которой вызывало ассоциации с дешевой гостиницей или съемной шлюшьей квартирой. В комнате, кроме него, была женщина. Она сидела на полутораспальной кровати в лифчике и панталонах золотисто-зеленых цветов и чего-то ожидала с игриво-ироничным выражением глаз. На лице ее светлела легкая улыбка, одна бровь была вопросительно приподнята. Лицо ее было черно. Впрочем, как и все остальное, так как она была негритянкой. «Ты кто?» – решил на всякий случай уточнить Ботаник. «Я – Крис. А ты, как сказали твои друзья, – Ботаник?». «Вообще-то я Коля…». «Да это не суть, – хихикнула Крис, – ну?.. штаны снимать будешь?». Ботаник внимательно осмотрел Крис. Это была неюная (лет, вероятно, под сорок), наделенная пышными формами женщина с крупными чертами лица. Взгляд ее черно-желто-красных глаз теперь выражал озорство детсадовской подруги и материнское участие одновременно. «Наверное, надо, – вспомнив о друзьях, подумал Ботаник. – Законы социума, против них не попрешь». Он решительно кивнул и принялся расстегивать ремень, пытаясь в то же время оценить реальность происходящего.